Юлия Байкина. Записки путешественника. Ямал. Часть 1

Биология и климат (Природа Ямала, какой её увидели мы).

Сотрудники музея «Дом крестьянина Ёлкина» сейчас не имеют возможности, к сожалению, принимать в своих стенах большие группы гостей, но это даёт возможность углубиться в изучение краеведческого и исторического материала и даже заняться полевыми исследованиями. Будет правильно, наверное, рассказать, о том, где бывают сотрудники музея по долгу своей научно-исследовательской стези.

Вопрос истории освоения Сибири и Дальнего Востока русскими стал особенно актуальным в последнее десятилетие. Связано это с многими факторами, но сейчас не о них. Енисейск и Красноярск, Иркутск и Екатеринбург, Пермь, Тюмень, Тобольск, Сахалин и полярный Урал, Ямал и Гыданский полуостров, Таймыр и Чукотка, всё чаще загораются на карте востока России точки археологических раскопок. А значит все чаще требуются умелые руки и знающие головы, которых собирают по всей стране. Не остался в стороне и ГМЗ «Ростовский кремль», тем более, что земля Ямала, куда направился на раскопки сотрудник музея, не чужда Ярославской истории. Но обо всём по порядку…

Ямало-Ненецкий автономный округ или ЯНАО, или, проще, Ямал, включает в себя как сам полуостров, который занимает едва ли треть округа, так и прилегающие территории, огромные и малозаселенные по причине очень суровых природных условий, это район так называемого «экстремального проживания». И я вам скажу, так оно и есть на самом деле.

Турфирмы на своих сайтах о Ямале пишут: «Вы можете выбрать любое время для поездки. В любой сезон на Ямале будет, что посмотреть незабываемого и удивительного, чего в других местах просто быть не может! А мы всегда рады гостям!». Начнем с того, что посмотреть там действительно всегда есть что, другой вопрос, а нужен ли вам такой экстрим. ЯНАО включает три климатические зоны и в то время как юг края покрывают таёжные леса, то север омывают арктические воды Карского моря. Основную же часть занимает тундра и лесотундра, а это территория интересная и загадочная. Именно её посетила ваша покорная слуга, а именно Тазовский район, вахтовый поселок близ Надо-Мары. Надо-Мара – это поселок местных ненцев-рыболовов, состоит из 25-30 чумов.

Тундра имеет своё очарование, в то короткое лето, что ей отпущено, природа пытается успеть прожить ярко и главное результативно. Потому, наверное, только здесь возможны такие диалоги.

- Что у вас нового, мам? – спрашивает сын в телефонном разговоре 14 сентября.

- Что у нас нового, брусника зацвела! Внизу красные ягоды дозревают, а сверху цветы раскрылись.

К слову сказать, связь там только в крупных населенных пунктах, или с усилителем, закрепленным повыше, или с высоких сооружений, в нашем случае с цистерн, о чем не пишет ни один турсайт. Да и рады вам будут только в крупных поселках или городках, коих не много. Остальные островки цивилизации не для туристов: на месторождения газа или нефти вас не пустят априори, как и в поселки местных ненцев, а в вахтовых поселках есть сторожа и говорить они с вами начнут только если вы скажете, что хотите снять балок (удовольствие это не дешевое и не большое в силу полной антисанитарии как в самих балках, так и вокруг).

О красоте полярной ночи могу только догадываться по тем отблескам северного сияния, что мы застали в конце сентября. По рассказам нашего сторожа Сани и жившего рядом егеря Димы, зима устанавливается в лесотундре к концу сентября, перед этим изрядно помочив дождями, а отступает в середине апреля и всегда бывает ветреной до урагана, холодной до -60⁰ и снежной. Уже в октябре -20⁰ и передвигаться можно только ползком или на тросе. Мы, честно, призадумались, и это стало хорошим стимулом закончить раскоп быстро. Вторят этим рассказам и сайты: «С 20-х чисел августа – заморозки, осень. Полярная зима – долгая, восемь месяцев. Средняя температура -24° с абсолютным минимумом - 61° в Тарко-Сале».

То ли пугали нас зря, то ли местные Боги были за нас, но помочило нас слегка, ветра пошумели для вида, утренний морозец показался только в середине сентября, а первый снег лишь в 20-х числах.

«Весной возможен возврат снегопадов, холодов и непременные пронизывающие ветра. Но сменяющее её короткое лето, хотя и НЕ жаркое, в среднем +10°, зато яркое и радостное», - цитата с сайта. Выгрузили нас на вертолетной площадке 4 августа ближе к обеду. От перетаскивания груза мужчины меня отстранили (носить за 200-300 метров, груза 1-1.5 тонны, нас 6 чел. со мной), послали со сторожем Саней знакомиться с арендуемой территорией. Жилые балки, вагончик-баня, кухня-прицеп, туалет типа «сартир», всё находится на высоком правом берегу реки Таз. Спуск к воде почти вертикальный, около сорока метров. Где-то на середине склона Саня показывает мне ледник для хранения скоропортящихся продуктов, в нем холодно, вечная мерзлота. Запыхавшись и обливаясь потом, поднимаемся обратно:

- Жарковато у вас тут, в Заполярье! – комментирую свои ощущения вслух.

- Хм!- саркастически отвечает мой «собеседник», а через некоторое время добавляет, - Так +32⁰ сегодня!

Хочу сказать, что эти +32⁰ сопровождали нас вплоть до середины сентября, разбавляемые редкими дождичками и резкими перепадами ночных температур. Вот вам и +10⁰, но мы не жаловались, для археологии лучше жара, чем сырость или снег.

Посетить Ямал, действительно, можно в любое удобное для вас время, ведь доступные автодороги проложены только к городкам и крупным поселкам, так не всё ли равно когда заселяться в гостиницу. Вот только из гостиничного окна вы ни тундры, ни тайги не увидите. В другие же точки исключительно в хорошую погоду вертолетом, редко катером или баржой по реке. Редко потому, что судоходных рек мало, а сезон короток, ведь паводок держится до конца мая, а то и начала июня, и уже в конце сентября идет «шуга» (комья снега со льдом в воде), после которой за день-два встаёт лед. От вертолетной площадки или причала ни транспорта, ни, тем паче, дорог для него нет, одни направления и тропы. Есть ещё две тупиковые железнодорожная ветки с двенадцатью станциями на весь край, в нашем случае - ст.Коротчаево - в двухстах километрах от п. Тазовский, к нему автодорога идет, а дальше сами, 120 км вверх по течению реки Таз. Весной и осенью суглинки тундры разъезжаются под ногами вязкой массой, делая передвижение трудным, а иногда и невозможным (только спецтехникой).

Водоёмы Ямала требуют отдельных комментариев. «Рек и озер здесь такое множество! Это особенно заметно с самолёта. Каждый водоём достоин внимания, везде – красота и обилие впечатлений!» - извещают сайты. Начать следует с того, что крупных рек на севере ЯНАО нет вообще, в центральной части от них только дельты. Мелкие реки мало чем отличаются от рек Центральной России, такие же захламленные корягами и мусором. Название есть только у тех рек, что не пересыхают к концу лета, при подробном разглядывании карты, понимаешь, что и таких не много. Остальные речушки уже в конце августа превращаются в цепь болотин и носят единое для всех название - Безымянная. С озерами ещё интереснее. На Ямале в озера ничего не втекает и не вытекает, родники не бьют. Они образуются в результате таяния снега, он же является их подпиткой. Не исчезают только крупные озера, т.к. внизу мерзлота и глина, а сверху солнца для их испарения маловато. Озера поменьше быстро превращаются в вязкую глинистую болотину, мелкие же успевают за лето не только высохнуть но и зарасти травой или даже кустарником.

В реках много рыбы, здесь трудно не согласиться с турсайтами, но большая её часть краснокнижные виды и ловить их разрешается лишь местным жителям. На долю русского туриста достаётся щука, что тоже не мало. Для иллюстрации своих слов, скажу, приходилось чистить и 6-ти и 10-ти килограммовых «крокодилов». Вкус ярославской щуки неуловимо отличается от тазовской, то ли вода другая, то ли болотный торф, плотно покрывающий дно, от чего вода кажется коричневой, даёт свой привкус. Перед отъёздом захотелось нам взять с собой северной рыбы. Потребовалось около двух часов рыболову с одним спиннингом, чтобы наполнить контейнер на 10 литров очищенными и обезглавленными тушками.

«Такой простор для активного туризма! Пешеходники отправятся в горы, останавливаясь на привалы и ночёвки у рек и ручьев с чистейшей водой.» - восклицает интернет. Не скажу за весь Ямал, но в Тазовском районе это был бы точно не вариант. Начнем с того, что в ста метрах от нашего лагеря была берлога медведя. В тундре медведь кочующее животное, есть ему там особо нечего, поэтому за лето он обходит приличную территорию и имеет в запасе две-три берлоги, это нас и спасло, хотя в пяти километрах ниже по течению охотники видели медведицу с двумя медвежатами. Волки и росомахи обычное явление, идут на запах пищевого мусора, поэтому мы старались все утилизировать как можно чаще, встречаться не хотелось. А вот бурундуки, лемминги и белки явление в нашем вахтовом поселке было регулярное, можно даже сказать обыденное, и до невероятности наглое, благодаря чему продукты в палатках уберечь от посягательств было бы невозможно. Одно радует, там, где были мы, нет змей.

Но главный хищник в тундре - это мошка. Встаёт на крыло с появлением из-под снега и воды первых участков суши и не исчезает до полного засыпания земли снегом. Её не останавливает ни дождь, ни утренники, ни первый снег, ни жара. Старожилы рассказывали, что лось или олень, спасаясь от мошки, забирается в болотную заводь, где и гибнет. Она не просто кусает, а выгрызает участки кожи, которые потом очень тяжело заживают из-за зуда. Большое количество укусов приводит к отеку, воспалению и нагноениям, иногда, и к более тяжелым аллергическим реакциям. Если вспомнить, что ты находишься в сотнях километров от цивилизации, то становится понятно - ты сам себе врач и к здоровью следует относиться бережно, а аптечка должна быть максимально полной. Защита тела должна быть плотной, ведь мошка не муха, она не перелетает по тебе с места на место, а заползает во все складочки, идет на запах кожных выделений. А теперь представьте: температура +32⁰, ты в плотной москитке, с сеткой на лице, в резиновых сапогах и перчатках, работаешь или шагаешь не один десяток километров, удовольствие так себе, на мой взгляд.

Погода в заполярье изменчива, как настроение женщины, одним словом тундра. Предсказать её можно по движению облаков, они есть – изменится, нет – будет солнце, но лишь ближайший час, а потом опять смотри на линию горизонта. Облака с севера означают лишь ветер, а вот с юга приходит всё, что угодно, и ветер до ураганного, и дождь с грозой.

Как ни странно, но человек привыкает ко всему, и то, что вначале сильно пугало или раздражало, уже через пару недель становилось привычным и совсем не смертельным. Коллеги с бОльшим опытом говорили, тундру можно или любить, или ненавидеть, но равнодушным она не оставляет никого. У меня она не вызвала не то что ненависти, а даже хоть сколько-нибудь сильного раздражения, не появилось во мне и любви, но восхищением природой, её желанием жизни, яркостью и буйством красок, красотой и мощностью явлений, прониклась всей душой. За те два месяца август и сентябрь, что провела в лесотундре Ямала, смогла увидеть все времена года.

Образ полярной природы ассоциируется у меня с жизнерадостным и активным ребенком, которому всегда некогда и все надо, надо много и срочно, мгновенно переключаясь с одного занятия на другое. Полярный день, что мы застали в августе, встретил нас негасимым светом, солнце садилось всего на сорок минут, уходя за горизонт лишь до верхнего своего края, а потом как будто переключили реле и свет стал выключаться резко, зашел переодеться в балок вечером, а вышел ночью. Если опустилась ночь, то она темная на столько, что не видишь собственных ног даже при наличии на небе звезд, а небо так близко, кажется, протяни руку и погладишь луну или соберешь в большой ватный шарик облака. Лето здесь яркого зелено-золотого цвета, когда трава проглядывает даже со дна сквозь воду болотин, а полуголая лесотундра издали выглядит дремучим лесом, и ежедневно, ежеминутно что-то цветет, даже после первых морозов, даже когда вся листва не деревьях опала, даже когда выпал первый снег…

Температура так же меняется резко и значительно. Сентябрьским утром на раскоп идем по хрустящей от мороза траве, нос и щеки пощипывает холодный ветер, а над рекой поднимается парок. К обеду в лагерь мы возвращаемся распаренные, и не только от работы, солнце припекало по-летнему даже в середине сентября.

А как меняет тундра свой окрас, резко без перехода, будто тот ребенок небрежно, неэкономно разводит акварели и одним неловким движением разливает их по листу. Вот была яркая зелень лета. Одна громыхающая злая гроза с ветром и хлесткими крупными каплями, и утром нас встречают уже не зеленые, а золотые березы. Один небольшой ночной дождь, сутки порывистого ветра, и золотыми стоят уже лиственницы, а березы бело-коричневые, голые, а на земле желто-зеленый ковер с ярко-красными пятнами мысков багульника, ягод брусники, черными глазками шикши, бирюзовыми бусинами голубики, оранжевыми шляпками подосиновиков и густо-коричневыми боровиков, и лишь красно-зеленые листочки-копеечки карликовой березки продолжают шелестеть на ветру. А ночью случился первый морозец, и поутру нас встречает бурая трава с белыми пятнышками цветков ромашки. Серо-коричневая масса леса на горизонте разбавлена лишь малахитовой зеленью елей, а гольцы, небольшие пустые от леса возвышенности, покрыты серо-белой пеной ягеля, окруженного изумрудами мха, а поверху, словно праздничный торт, он украшен красными веточками черники и солнечными пятнами опавших берёзовых листьев.

Собирая рюкзаки для участия в археологической экспедиции, отправляясь в командировку, мы никак не рассчитывали получить ещё и удовольствие. По итогу же оказалось, что мы познакомились с красивым уголком России, который как туристы, мы не увидели бы никогда.

Юлия Байкина