Как известно, в 1921 году был принят Декрет о создании
кресткомов – комитетов крестьянской общественной взаимопомощи (ККОВ). У нас
принято только положительно оценивать эти формирования. Например, в вышедшей в
1985 году в Ярославле книге «Очерки истории Ярославской организации КПСС»
пишется: «В условиях нэпа организация крестьянской общественной взаимопомощи
позволяла лучше обеспечивать потребности нуждающегося сельского населения,
активнее подключать к взаимоподдержке различные слои крестьянства».
Но архивные документы дают свидетельства того, что в самой
крестьянской массе существовало отрицательное отношение к этим образованиям.
В фонде Борисоглебского волисполкома в Ростовском филиале
Государственного архива Ярославской области хранится документ от 1927 года, имеющий
очень конкретное название: «Реагирование крестьян по организации ККОВ».
Там сообщалось, что недовольство крестьян вызывает,
например, «коллективное членство», «принудительное втягивание в члены».
Критиковали крестьяне те статьи положения о комитетах КОВ, которые говорили о
том, что «в случае ликвидации общества все должно перейти в распоряжение вышестоящих
органов». Люди резонно рассуждали: «крестьяне работают создают фонды и
средства, приобретают машины» – а выходит, что все эти приобретения «считать
своими нельзя»?!
Недовольны ККОВами были все слои крестьянства и даже сами
комитетчики – те, что стояли у руководства этими обществами.
Как пишется в документе, «средняки обижаются на то, что их
комитеты заставляют пахать на общественной запашке и вообще работать, а
получает помощь беднота, а нам все нет, потому что мы средняки. Налог платим
без скидки, беднота не платит или пользуется скидкой а живет чуть ли не лучше
нас...».
Комитетчиков же буквально замучила пресловутая отчетность. В
архивном документе содержатся свидетельства крестьянина Тулякова, который
рассказывает: «прислали цифровой отчет в 40 вопросов. Заполни и дай точные
указания что у вас есть, а какое бы дело вышестоящим органам до того как мы
работаем и что имеем, мне так и общество сказало, что не давай никаких
сведений, оне нам ничего не помогали, а только снас взять хотят».
Крестьянин Богомолов из села Никола-Пенье справедливо
замечал: «организация чисто крестьянская, так пусть крестьяне на местах и
усматривают, кому оказать помощь, кому дать ссуду, а не так что только беднякам
и помогают...».
Заключается документ таким утверждением: «Взгляд
крестьянства как бедняка и средняка на КОВ ликвидаторский».
Такое настроение крестьян понятно. Ведь это 1927 год,
продолжается нэп, крестьяне помнят рыночную экономику, расцветавшую до
революции. те, кто умел и хотел работать, – уже поправили свое хозяйство после
продразверстки, голодных лет гражданской войны, чувствуют себя хозяевами.
Потому-то и выступают они против ККОВ, что понимают их как стремление
ограничить самостоятельность каждого хозяина, навязать уравниловку. Они еще не
ведают, что через два-три года «вышестоящие органы» шагнут дальше – объявят в
Борисоглебском районе сначала коллективизацию, потом выделят на территории «районы
сплошной коллективизации». Самостоятельность же крестьянина, право его получать
по труду надолго исчезнут с повестки дня.
Статья была сдана для публикации в борисоглебской районной газете "Новое время" 09.09.1989.
Комментариев нет:
Отправить комментарий