Внутри- и межсословные браки крестьян ростовских торговых сел в конце XVIII – середине XIX в.

Крестьянство в России служило источником пополнения других сословий, хотя само оставалось закрытым на входе. В целом, число перемещений в него из других сословий было ничтожно. Совместное проживание, торгово-промысловая деятельность крестьян с другими сословиями, прежде всего с купечеством и мещанством вели к тесным межличностным и культурным контактам, распространению межсословных браков. Ревизские сказки и метрические книги церквей ростовских приозерных сел содержат информацию о количестве браков, заключенных крестьянами с представителями других сословий – купечества, мещанства, духовенства и др.

В ревизионных списках 1795 г. с. Поречья-Рыбного числится 152 крестьянских рода, которые были связаны брачными узами: браки с представителями московского, петербургского, ростовского купечества - 21; браки с ростовскими мещанами – 12; браки с лицами духовного звания – 7; браки с дочерьми штатных служителей ростовских монастырей и архиерейского дома – 4; браки с дочерьми отставных солдат, проживавших в Ростове – 2; один брак зафиксирован с такой категорией населения как сокольи помытчики; один брак – с дочерью сторожа ростовского Успенского собора; один брак – выход замуж после смерти мужа, по отпускной, в Ростов за ямщика. В ревизской сказке 1795 г. упомянуты имена некоторых ростовских купцов, выдавших своих дочерей замуж в Поречье. Как правило, все невесты «выданы в замужество с поездом» - с приданным. По подсчетам, родственные связи с купечеством, мещанством и духовенством имели 22,3% крестьянских фамилий. Однако, учитывая семейные разделы, данный показатель составит только 11,2%. Межсословная мобильность купцов, мещан и крестьян благодаря бракам ограничивалась в основном границами этих двух податных сословий. Брак был значимым каналом вертикальной социальной мобильности.

Упомянутые источники зафиксировали многочисленные факты горизонтальной мобильности крестьян: заключения браков помещичьих крестьян с вольными хлебопашцами, государственными крестьянами, то есть перемещения крестьян из одной категории в другую. По ревизии 1795 г. с. Поречья населенные пункты, откуда женщины были взяты в замужество, или куда вышли замуж по убыванию количества заключенных браков можно разделить на несколько групп:

«Одновотчинные», также принадлежавшие графу В.Г. Орлову: Борисоглебские слободы, Воржа, Спасская слобода под Ростовом, слободка Березовка рядом с Поречьем. 43 брака – 11% семей; ведомства экономической коллегии – Богослов и Борисово, Дертники и Зверинец, Львы и Песошня, Филимоново и Шурскол, а также Боловино и Горки, Захарово и Ивановское и Липовка, Маргасово, Ново и Новоселка, Огарево и Оматчкино, Пестово и Поддыбье, Соколово, Теханово и Чурилово. 39 браков – 9,8% семей; селений других помещиков Ростовского уезда – Вощажниково графа П.Б. Щереметева, Гари князя Ф.И. Голицына, Горки князя В.Н. Репнина, Макарово князя А.Б. Куракина, Ретивцево Н.Е. Нарышкина, Сулость князя А.М. Голицына, Угодичи княгини Е.А. Голицыной. 12 браков – 4,3%; селений помещиков Переславского уезда - вотчины князя Ю.Н. Репнина, вотчины А.И. Лещуковой. 2 брака – менее 1%; селений Московской губернии. Значительное число крестьянских семей с. Поречья в 1795 г. имело родственные связи с представителями сразу нескольких социальных групп.

За выдачу невест «на сторону» из помещичьих селений Поречья и Воржи, Спасской слободы, Сулости и др. взимались «выводные» деньги. По Уложению графа В.Г. Орлова семья девушки выплачивала сумму 50 руб. За отпуск А.М. Голицыным 24 января 1819 г. «на вечную свободу, в замужество на сторону, деревни Хожино крестьянской дочери, девки Прасковьи Гавриловой» с ее семьи было взято «выводных» - 150 руб. Их уплата была способом компенсации экономического ущерба, причиненного выдачей крепостных невест замуж за посторонних вотчине женихов, такой брак означал для помещика потерю рабочих рук. Зачастую «выводные» за невесту были дифференцированы по имущественному положению крестьянина. В государственной деревне указ 1782 г. запрещал брать с девушек выводные при выходе замуж за помещичьих крестьян и дворовых.

Таким образом, ревизские сказки и метрические книги свидетельствуют, что крестьянство приозерных торговых селений было тесно связано брачными узами с представителями вольных сословий, прежде всего купечества, мещанства, духовенства, а также других категорий крестьянства. Довольно значительное число межсословных браков указывает на то, что сословия не были закрытыми.

Литература и источники:

Миронов Б.Н. Социальная история России. СПб., 2000. Т. 1. Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. С. 326.

Быков Д.А. Помещик и крестьянин в России XVIII – первой четверти XIX вв.: к проблеме патронирования и управления хозяйством: дис. … канд. ист. наук: 07.00.02. М., 2005. С. 116.

Ляпанов А.В. Государственные крестьяне Владимирской губернии после реформы П.Д. Киселева 1841-1866 гг.: дис. … канд. ист. наук: 07.00.02. Владимир, 2005. С. 50.

РФ ГАЯО. Ф. 113. Оп. 1. Д. 1. Л. 4-315; Д. 2 .Л. 2-289.

Там же. Д. 1. Л. 37. 115–116. 173.

РФ ГАЯО. Ф. 113. Оп. 1. Д. 1. Л. 40 об., 41, 63, 64 об.

Уложение для с. Поречья гр. Орлова // ЯГВ. 1853. №42-45.

РГАДА. Ф. 1273. Оп. 1. Д. 506. Л. 15.

ГИМ ОПИ. Ф. 14. Д. 3108. Л. 44.

Примечание: сокольи помытчики в XVII-XVIII в. часть посадского населения Ростова, жившая в отдельной слободке, ловившая (в окрестностях озера Неро) и обучавшая соколов для соколиной охоты русских царей. Многие их них занимались торговлей.