Вихорева Анастасия Александровна: из воспоминаний о войне

К 70-летию Победы в Великой Отечественной войне

Анастасия Александровна Вихорева, лето 1942 г. 3,9х2,9 см. На обороте: рукопись, чернилами фиолетовыми "лето 1942 г."

Анастасия Александровна Вихорева родилась в селе Поречье-Рыбном 30 декабря 1919 г. Всю жизнь проработала учителем начальных классов. За свою педагогическую деятельность награждена медалями и грамотами. Скончалась в Поречье 17 декабря 2007 г. Фотографии для данной публикации предоставлены учителем русского языка и литературы Ниной Александровной Головачевой (Вихоревой), дочерью Анастасии Александровны.

[Вы учились в нашей начальной школе?] Да, сначала в здании бывшего земского училища или в начальной школе. А потом училась в ШКМ-е [школа колхозной молодежи]. Я в 1935-м году закончила ШКМ. [Восьмилетка была?] Семилетка. Потом поступила в Ростовское педучилище. Нас было трое: Анна Ивановна Кокорина и Александра Ивановна, в то время была Федосеева. [Анна Ивановна Кокорина – Нины Алексеевны Кокориной мама?] Да.

Закончила педучилище в 1938-м году. Поехали мы с Александрой Ивановной работать в Переславский район. [В каком населенном пункте Вы работали?] Конютское. Там дорога идёт на Переславль, оно в стороне, там течет река Нерль. Мне дали 1-й и 3-й классы. И ещё был учитель. Я там проработала 2 года.

Дом, где жила я, он был большой, хороший. И ещё год я работала в Княжеве, тоже Переславского района. Воспоминания самые хорошие остались о работе там. В 1941-м году перешла сюда, в Поречье работать. [И где Вас застала война, в Поречье?] Да, в Поречье.

[Вы помните тот день, когда война началась?] Это было воскресенье. Мы гуляли с подругами. Подруг было много на улице, Верхний Посад называется. Выходит тетя Маша Сухарёва и кричит: «Девчонки, война!» Мы собрались гулять на Комарово, народу было много. Потом всех забирают на войну. Ходили каждый день провожать.

Класс мне дали, где большинство детей были эвакуированы из Ленинграда. Многие ребята были вывезены из блокады. Родители у них на глазах умирали. Они жили в этой школе и там, где интернат. Жили, колхоз обеспечивал, так и говорили «колхозный дом». [Здесь, в доме №32 по ул. Кирова, тоже дети жили?] Дети, да. [То есть, у Вас в классе большинство детей были из блокадного Ленинграда?] Не большинство, но были. Уж теперь я забыла, сколько их было. И из Москвы ребята были. На заводе была контора заводская, деревянный дом, а рядом была столовая. В ней тоже жили ребята эвакуированные. [Это было после войны?] Нет, это было в военное время. Говорили, что ребят увезут.

Нас с Анной Дмитриевной Марининой, она в то время была Чебуниной, отправили с ребятами старших классов на окопы. [Это была осень 41-го?] Осень 1941-го года. Нас 8-го числа увезли на машине за Борисоглеб. [Это были старшеклассники?] Старшеклассники. Там мы проработали недели две или три. Смены нам никакой не было, и мы оттуда ушли. [Пешком?] Пешком. Мы говорим: «Ребята, вы идите, а мы останемся». Нас предупредили, если вы с ними уйдете, вас будут судить за побег. Я представилась больной, и мы пешком оттуда пришли.

Потом мне дали класс, там одна работала, она не учитель, конечно, и мне дали ее класс. Потом был ещё класс. Вот уж теперь я начинаю путать. Там были ребята эвакуированные. Это было во время блокады. Ребята рассказывают: «Мой папа погиб на фронте», «Мою маму убили там». Вот такая карусель пошла. Потом следующий класс и так далее и так далее.

[А кто детским домом заведовал, кто были воспитатели?] Воспитатели были тоже с ними вывезенные, я сейчас уже не помню. Я их никого не помню. Была некая Перфильева с дочерью. В это время ещё попали сюда Нейман и Зеймуль. [Они тоже при детском доме работали?] Да, Нейман работала учителем, А другая работала, по-моему, в столовой.

[Как учились в войну дети, и наши, поречские, и ленинградские, тяжело учиться было, с учебниками, наверно, плохо было?] С тетрадями было плохо, детки заводские помогали. В то время мы ещё карандашом писали по трем косым. Надо было линовать. [А какие были взаимоотношения ленинградских детей с поречскими?] Плохого не наблюдалось.

Многих ребят потом определили учиться в Ярославль, они ко мне приезжали, навещали. Потом передавали, что они устроились кто на работу, кто учиться. Мы с Анной Дмитриевной хотели написать в Ленинград, узнать их судьбу, да так что-то и не собрались. Слухи ходили, что некоторые даже педучилище закончили в Ростове. А уж дальше не знаю, как. Ребят было много. Некоторые, конечно, остались без родителей.

[Директором школы в годы войны кто был?] Качаев и Качалин – два были. Валерий Алексеевич Качаев или Качалин, не помню. Он был из Калинина, пешком ходил в Калинин. [Пешком?] Пешком ходил. У него родители были, и они здесь умерли. Жили они в деревянной школе, теперь уж её нет. Мать у него учительницей была. А ещё он мне говорил: «Мама Вас слушает и восхищается, как они Вас слушают». Там был ещё класс, комнатка и кухонька. Они умерли в Поречье, старенькие были, и похоронены были здесь.

Мы с Анной Ивановной ещё учили допризывников. Вечером ходили в школу и учили мальчишек, которые пойдут в армию. Это всё в войну было. И на окопах-то мы были, немец шел к Ленинграду, канонада слышалась издалека.

Ходили в лес, дрова заготавливать для школы. [То есть, старшеклассники ездили?] Учителя. [Школьников тоже брали?] Нет, этого я не помню. Только учителя ходили. [А колхозу и заводу помогали?] Вероятно, помогали. Здесь был «колхозный дом», где ребята жили, значит помогали.

[А ещё учителей помните в годы войны?] Николай Иванович Петров. Он преподавал физику. Ещё был Николай Федорович. [Балашов?] Да. [А когда он стал директором?] После войны, конечно. Он приехал в шинели потертой. Его жена работала учителем математики. [Как её звали?] Не помню. [А помните Нину Ивановну Макалюкину?] Она год работала директором. Она химик. У неё сестра была, Марья Ивановна, мы с ней в параллельном работали. Об этом директоре могу сказать, что человек был прекрасный. [А где они жили?] Они жили на Мологе. На Мологе дома строились до войны. Марья Ивановна приехала из Ленинграда. Нина Ивановна работала здесь, потом она уехала работать куда-то под Ярославль. А после, наверно, Балашов стал директором. [А Марья Никитична позже пришла?] Позже. [Это уж после войны было?] Да. Она при Балашове работала завучем.

Потом завучем был Николай Александрович Гусев, словесник. [А Николай Александрович и в войну работал учителем?] Нет, это уж, наверно, после войны было. [А Николай Александрович Гусев где жил?] А вот где он жил: как к кладбищу идёшь. [На Булатова?] Да, на Булатова. [А, примерно, в каком доме?] Я сейчас не знаю. [Это, если выходить из Поречья справа или слева?] Слева. Улица Булатова и всё.

[А потом пришли Маринины с фронта?] Нина Васильевна приехала после войны. Анна Ивановна Лобова-Кокорина была, Александра Ивановна. Макалюкина работала в начальных классах. Еще работала из Ростова учительница, имя забыла. [А вы жили в красном доме по ул. Кирова?] Да, 25-й дом.

[А тогда электричество было уже в домах?] У кого было, а кого и нет. Я линовала этикетки заводские на печи. Так что, электричества не было. [А готовили в печи или были уже керогазы?] В печи. Лежанка была и печь. [Наверно, корову держали или учителя не имели времени на это?] Корову держали, я ещё в 7-м классе училась, корова-то была. А 7-й класс, наверно, в 37-м году закончила.

---

Записал А.Г. Морозов 17 марта 2006 г.

Воспоминания Анастасии Александровны Вихоревой хранятся в архивном собрании ГМЗ "Ростовский кремль" // ГМЗРК. А - 1940. С. 18 –21.

Анастасия Александровна Вихорева. 1940-е гг. 6,3х5,3 см

Анастасия Александровна Вихорева. 1965 г. 10,8х7,9 см

1965 г. 15,1х9 см

1950-е гг. 12х9,2 см

Анастасия Александровна с 1 классом в здании начальной школы Поречья-Рыбного. 1950-е гг. 17,9х12,3 см На обороте рукопись простым карандашом: "1-й класс"

Анастасия Александровна с 3 классом у здания начальной школы Поречья-Рыбного. Май 1966 г. По нижнему краю полей фотографии подпись: "З "А" кл. 1966 г. май"