ИЛЬИН ДЕНЬ (Пастораль из прошлой жизни)

Дорога до Скнятиново занимает не меньше получаса, непривычно много. Сначала по Ростову, неизбежно десять минут и лучше по трассе, затем по ней минут десять мимо села Деболовского. Здесь я оглядываюсь на липы вдоль дороги, хорошо, что машина при аварии не угодила ни в одну из них.

Неподалёку поворот, и надо минут десять петлять по асфальту, пока в селе он не кончится. «Киношники» подсыпали дорогу и машину можно поставить прямо возле храма. Стараюсь побыстрей сегодня. В алтарное окно вижу, как Ира примостилась на заднем сиденье, пытаясь выспаться, хотя уже почти восемь часов. Не успел разгневаться, как она пришла и помогает разжечь кадило, так как алтарника сегодня нет, не выходной день. Илья-пророк.

Храм полупустой, звук легко разносится, хор поёт тоже хорошо. Однако храм не так уж пуст, к женским голосам и фигурам примешивается бас Анатолия Ефимовича Зайцева и Александра Геннадьевича Алексеева. Это знатные ростовские финифтяники, у обоих в деревне дома.

В этой компании я и провёл остаток дня. У Александра Геннадьевича обстановка интеллигентская, из прошлого века. В полутьме он нарезал фарш в обёртке как колбасу, даже попробовал кусочек. Выясняет по телефону:

– А что с этим фаршем делать? Для собаки? Ой, ты, наверное, приедешь, включишь свою бензопилу!?

– Вы, наверное, пригласили меня домой, пока жены нет!?

Ребята (А.Е. Зайцев родился в 1948 году, А.А. Алексеев в 1941 году), так вот ребята причитают, что поля заросли бурьяном и даже берёзами. Вспоминают прошлое:

– Вот видишь! Здесь была пашня, вся в валунах. Один раз увидел на ней зайца. Выстрелил, не попал и побежал за ним. Ты знаешь, я, как увижу зайца, не могу, начинаю бежать за ним!

– Ну-ну! В одном африканском племени так и охотятся на зайцев. Бегают за ним, и так загоняют его, пока он не устанет и не помрёт. Потом забирают его и несут домой.

– Без ружья!?

– А зачем оно? Ноги рослые, здоровье есть. Вот и бегай!

– Так вот, слушай, погнался я за тем зайцем по пашне. Неудобно по ней бежать, а я бегу. В это самое время из того места, откуда я бежал, другой заяц!

– Ха-ха! Верно говорят, за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь!

Мы искупались в реке «закрыли сезон». Вода холодная, и почему-то зацвела. Напротив прогретого солнцем песочка следы весеннего наводнения: деревья с берега упали в реку. Теперь здесь никто не ловит ночами рыбу на донку с фонариками, не работает ни мельница, ни электростанция.

Рыбаки умерли или выросли, мельницу закрыли, электростанцию смыло водой. Нет огромных стад скотины, правда, нет и слепней. На пригорке, как раньше, пастухи не жгут костерок. Впрочем, Алексеев по-прежнему залезает в кусты, чтобы поймать для этюда особый ракурс с рекой и Поречской колокольней.

Вещи оставили дома. Опять чай с разговорами о технологии финифти. Я в теме, часто о ней рассказываю туристам, и часто со слов именно этих мастеров. Задаю вопросы, стараюсь понять, но под конец совсем засыпаю. Мне кажется, Александр Геннадьевич пытается меня вывести из оцепенения и резко сменить тему:

– Отец Александр! Вы знаете – самая капризная женщина это… Я трясу головой и моргаю, мне нравится поворот разговора.

– Самая капризная женщина это – эмаль!

Я просыпаюсь окончательно, да и домой пора. Звонит Ира, скоро заберёт в Ростов.

 о. Александр Парфенов